| Любое восхождение – это честный и опасный поединок с вершиной. Надо только помнить, что вершина никогда не может быть побежденной в этом поединке, она всего лишь проявляет снисходительность к одержимым ее высотой, ее притягательной силой. В этом поединке мы побеждаем себя. И нам это удается только в том случае, когда мы оказываемся достойными ее.
После траверса я остался не у дел, а в альплагере такая ситуация очень тягостная. Понимая это, Юрий Иванович предложил мне присоединиться к отделению инструктора Гаврилова Юрия с тем, чтобы совершить зачетное восхождение. Поскольку у меня до отъезда оставалось всего три дня, к тому же погода испортилась окончательно: после двенадцати горы затягивало плотными облаками, и начинал идти дождь. Поэтому решили не выходить с ночевкой, а совершить восхождение с лагеря. Самым подходящим объектом для этого, конечно же, является вершина Чот-Чат и позабытый на нее маршрут по Восточному гребню 1-Б к. тр. А маршрут – очень красивый, смело очерченный в виде крутых ступеней на фоне неба.
Юрий согласился с моим предложением. Некоторые сомнения Юрия Ивановича в доступности маршрута начинающим альпинистам нам удалось развеять, советы и предостережения друзей по цеху, коллег-инструкторов, мы отклонили. Нужно сказать, что я сторонник того, чтобы именно самый первый маршрут в жизни был достойным, а не был, как поется в некогда популярной альпинистской песне, «лакированной тропкой» Наверное, поэтому своих новичков я, как правило, закаляю на Ору-баши.
Итак:
«… Жребий брошен: вновь легла дорога.
Все сомнения остались позади.
Нотой СИ звучит в душе тревога,
Горизонт туманный впереди…»
Во второй половине дня, как по расписанию, пошел дождь, хлесткий, напористый. Но намечаем выход на пять утра. Вместе с нами выходит из лагеря и отделение Ирины Морозовой тоже на Чот-Чат, только по маршруту 2А к.тр.
К чести участников обеих отделений выходим ровно в пять. ли? Женщину, как положено галантным мужчинам, пропускаем вперед. Стараемся не отставать от взятого уже значкистами темпа.
Небо звездное. Надолго ли?!
Увы, не надолго! Роса отсутствует. И тут же возникает второй вопрос: Успеем ли обогнать непогоду? Будем стараться!
Отделение Ирины продолжает подъем вдоль речки вверх по ущелью, мы же переходим ее, уже полноводную в такое раннее время, и начинам подъем по крутому травянистому склону прямо вверх, в направлении гребня.
Наш напор и пыл заметно ослабила мелкая осыпь. Вспомнил, что кто-то в лагере рассказывал, что поднимается на перевал Кой-Авган по сыпухе на кошках. Можно было бы попробовать, но кошки мы не взяли, так как маршрут – скальный. Хотя, как оказалось позже, кошки нас бы выручили, но обо всем попорядку.
Стараюсь не смотреть назад, чтобы не расстраиваться: из Чегемского ущелья через перевалы выползают тучи, Адыр-су закуталась в белую вуаль, появилось облачко и над перевалом Гарваш. Но над нами пока безоблачное небо. Потеем, и упорно в лоб, и зигзагами, выбирая камни покрупнее, чтобы использовать их, как ступеньки, все ближе подходим к началу маршрута.
И вот он, наконец, долгожданный. С радостью прижимаемся к скалам, теплым, кажущимся такими надежными после уползающей из-под ног мелкой осыпи.
Посоветовавшись с Юрием, решаем, что я иду впереди, как уже ходивший этот маршрут, а он будет заключающим.
Прохожу первую веревку. Скалы сильно разрушены, проблема с выбором мест для страховки. Понимая, что у наших новичков еще нет опыта в этом ответственном вопросе, решаем организовывать перила. Процесс для большой группы, хотя и надежный, но очень тормозящий подъем. Пройдя веревку, приходится ждать, пока поднесут тебе самую нижнюю. Ребята стараются, но выигрыш все равно мизерный.
Но самое главное, что они воодушевлены, они окрыленные, они не скрывают своего восторга от открывающихся видов на горы, долину, на лагерь, такой уютный, милый. Я же, поглядывая на небо, стараюсь пока не драматизировать ситуацию, хотя уже ясно, что и сегодня все в природе пойдет по уже установившемуся графику: часа через два-три облачность сомкнется над долиной. Призываю ребят медитировать, уверяю, что это обязательно, если не остановит непогоду, то хотя бы замедлит ее приход. Кто его знает, от этого или по иной причине, но как-то, мы прошли Лацгу по 3-А, сопровождаемые окном в небе. И на сеансе связи с вершины, помню, радист даже не поверил, что у нас погода, так как в лагере шел с самого утра дождь.
На страховке всматриваюсь в гребень, по которому уже должна было бы подниматься группа Ирины Морозовой. Они появились, но, выбившись из графика, так как проход по леднику оказался к концу августа уже довольно проблематичным. Намеченной «Встречи на Эльбе» не состоялось. До их гребня нам еще предстояло немало испытаний, как объективных, так и субъективных. Да и не удивительно, у ребят первая в жизни настоящая вершина. Правда, у некоторых из них за плечами достаточный опыт горных походов.
Вот уже поперли облака и из-за в. Гумачи. Несколько раз громыхнуло над Башкарой, а с висячего ледника Чегет_тау сошла мощная лавина на ледник Гумачи. Горы заговорили с нами на языке ультиматума. И все же, мы решаем продолжать подъем. Анализирую ситуацию, продумываю возможные шаги отступления. Главное, выйти на С-В. гребень вершины. С него было бы логичней всего спуститься на ледник Чот-Чат, но без кошек его не пройти. Ищу глазами возможный путь спуска с того же гребня в нашу сторону. И нахожу его, увидев цепочку то ли туров, то ли овец спускающихся вниз. Значит, если не удастся подняться на вершину, то путь отступления есть. Спускаться же по пути подъема опасно из-за рыхлости скальных взлетов. И при лазании, и при дюльферах можно ненарочно вызвать камнепад.
Такое ощущение, что ход времени неравномерен. После двенадцати, оно буквально сорвалось с якоря. Непогода, а она уже неотвратима, не сразу обрушивает на нас свой заряд воды, снега, она ведет себя, словно кокетка, то хмурится, то вдруг одаривает ярким солнцем, то обдает влажным леденящим воздухом.
И вот, наконец, гребень, вершинный гребень. Группа Ирины уже прошла его вниз.До вершины минут сорок-час. Решаем продолжать подъем. И действительно через сорок пять минут первые две связки на вершине. Конечно же, можно было бы, написав записку, начинать спуск и вернуть тех, кто еще на подходе к вершине. Но знаю, по собственному опыту, как это тяжело отступать назад, когда вершина совсем рядом. Хотя отступление назад требует не меньшей силы воли, чем, собрав ее в кулак, преодолеть слабость и взойти на вершину.
И мы дождались всех! Пусть они провели на вершине всего несколько минут, но зато, каких минут! Они останутся в их памяти навсегда!
Спускаемся компактно, стараясь как можно скорее терять высоту пока густая облачность на накрыла вершину. Но наступление циклона неотвратимо и мы вскоре в полной мере ощутили его власть. Напористый, жесткий дождь обрушился на вершину, разрушенные непрочные скалы гребня стали мокрыми, скользкими, что замедлило наше движение. В плотных облаках, главное, не потерять друг друга с виду и не сойти с маршрута.
Ключевую стенку двоечного гребня проходим уже в сумерках. В редких разрывах облаков пытаюсь рассмотреть путь подхода к спасительному варианту спуска. В хорошую погоду еще должно было бы быть светло, но сейчас иное дело.
Через несколько минут стало темно. Сыро, холодно. Периодически на нас обрушиваются заряды дождя вперемешку со снегом.
- Что будем делать? Куда теперь? – спрашивают ребята.
«Что делать?» - спрашиваю и я себя и отвечаю:
- Прежде всего, не паниковать! Будем спускаться! Спускаться предельно осторожно.
Надеть налобные фонари! И следовать за мной буквально след в след.
В кромешной темноте ночи вспыхнули тринадцать фонарей. Их свет упирался в плотную завесу то ли облаков, то ли тумана.
С крутого скального сброса удается спуститься по узкому желобоподобному кулуару. Из-за опасности камнепада спускаемся по одному.
Не устаю повторять об осторожности, об ответственности друг перед другом. О цене возможной ошибки не хочется говорить вслух. Впрочем, каждый из нас, уверен, осознавал это.
Ощущаю каждым своим нервом, что в группе постепенно проходит чувство отчаяния, неуверенности и даже страха.
Пытаюсь в темноте сориентироваться, вспоминая все детали, какие-то ориентиры намеченного еще днем возможного спуска. Прошу выключить фонари. Тщетно: темень непроглядная. Вспоминаются стихи Кулиева:
« Горы, горы, не будьте недобры!
Даже в самый нерадостный час
Я прошу вас, не станьте надгробьем
Всем идущим по вашим плечам!...»
То ли мне показалось, то ли, действительно, в разрыве облаков мелькнули огни лагеря, словно маня к себе.
И я пошел на этот свет, повторяя и повторяя, словно слова молитвы, эти слова.
- А мы? Что делать нам?
- Ждать! Если нет прохода, я вернусь! Но я уверен, что он есть!
И я не ошибся. Свет моего фонаря высветил светлое пятно на зеленом плече – место лежки туров. В нос ударил резкий запах турьей мочи.
Спасены! Потому что от этого места, я заметил днем, спускаетя широкий осыпной кулуар.
Огни лагеря исчезли за пеленой облаков.
- Подходите ко мне! Идите осторожно на свет моего фонаря!
Конечно же, нам предстоял еще долгий спуск, но был найден ключ к нему.
Впервые за последние несколько часов напряженного молчания кто-то начал шутить и даже строить планы на будущее.
Запах козлиной мочи казался самым ароматным на свете, достойным сравнения с самыми престижными парфумами. Он обещал тепло, домашний уют, в нем ощущалось дыхание трав такой желанной и такой еще далекой долины.
Спустившись ниже облачности, видим, как в лагере отключили свет. И только сейчас вспомнили о времени. Правду говорят, что счастливые часов не наблюдают!
- Сколько же мы идем?
- Восемнадцать часов!
- Правду говорят, что счастливые часов не наблюдают! – пытаюсь пошутить.
- Вернее, блаженные! – кто-то поправляет меня.
- Счастливые блаженные!
Привычное состояние группы.
«До лагеря еще часа два- три»- оцениваю я ситуацию.
Но теперь уже дойдем!
Вижу свет только в одном-единственнм окне второго этажа лагерного павильона. Оно светилось долго, и его спасительный свет, говорю это без пафоса, согревал нас, порождая массу теплых слов благодарности, которые так и не произнес внизу. Делаю это сейчас! Спасибо!
Видели и мечущийся свет фонаря на Чот-Чатской тропе. Это, как мы узнали, позже, Дима выходил нам навстречу.
В лагерь вернулись в час ночи!
Следующий день прошел в воспоминаниях пережитого неожиданного приключения длинной в двадцать часов.
Конечно же, можно по-разному оценивать это восхождение. Знаю, что в советские времена мы бы с Юрием получили выговора даже при положительном исходе, как говорили, альпинистского мероприятия.
Я же надеюсь и даже верю в то, что ребята сделали самый важный вывод для себя: восхождение даже по самому простому маршруту может быть экстремальным и что исход его зависит только от самих себя, если к горам относиться не свысока, а как к достойному партнеру в дружеском поединке.
А вообще:
«… Не надо потоком словесным
Обвинять нас невинных, судить!
Надо быть одержимым и честным,
Чтобы горы и дружбу ценить!»
|